Завтра ещё один день в пути. Выберу удобный момент, попробую разговорить Вонега, почему он сегодня был так агрессивен. Не в Пожеге же дело.
Глава 7
Культ Ушедших чем-то напоминает ислам в смысле организационной структуры. У него нет общего центра или иерархии, каждая Обитель, исходя из откровений своего бога, самостоятельно толкует Завет и объясняет верующим, что приемлемо, а каких деяний надо избегать. Завет, к слову сказать, един для всех, в нём тридцать шесть статей, причем переводить их запрещено — можно только читать, сидя на престоле.
По словам большинства старцев, боги ушли в Горний мир и больше не вмешиваются в дела этого. Они ограничиваются тем, что после смерти человека взвешивают его поступки и, если тот косячил не слишком сильно, принимают к себе. Часть течений утверждает, будто умершие остаются в аналоге рая навсегда; по мнению других, после какого-то срока мистический отпуск заканчивается, и душа получает новое рождение, чтобы, облачившись в смертное тело, прожить ещё одну жизнь. Те, кто на суде оправдаться не смог, отправляются в ад — царствие тьмы, в котором подвергаются жутким мукам тамошними обитателями. Концепция ада тоже отличается от Обители к Обители. У кого-то муки вечные; другие верят, что, очистившись, душа снова получает возможность уйти на перерождение. У одних в аду анархия, их оппоненты провозглашают существование Черного Бога, скованного, но желающего из клетки вырваться и уничтожить мир. Короче говоря, полный разнобой, позволяющий выбрать веру себе по душе.
По внутреннему уставу Обители тоже автономны. Права и обязанности младших старцев, численность дружин и послушников, иерархия и разделение сфер ответственности старейшин определялись богом-основателем, никто не посмеет «скорректировать» его волю. Немногочисленные попытки — куда ж без них! — всегда заканчивались плохо. Поэтому никого не удивляет, что старейшины Синеокого всегда холосты или не замужем, а старцем Испепелителя невозможно стать без наличия хотя бы одного опоясанного внука. Целибата от служителей, насколько мне известно, не требуется нигде, хотя ручаться не стану — Обителей много, возможно, где-то и такое условие принятия сана есть.
Жречество естественным образом делится на три категории. Внешняя оболочка культа состоит из истово верующих или просто амбициозных людей, желающих связать свою судьбу с последователями определенного бога. Сюда входят младшие дружинники Обители, подумывающие о стезе старца послушники, проходящие испытательный срок жители дальних земель и тому подобные личности. Ну, насколько возможно существование личности в родоплеменном обществе. Очень разнородный слой с резко отличающимися внутри уровнями обязанностей и преференций, меня тоже можно к нему отнести.
Дальше идут младшие старцы. Рядовой состав, включающий в себя как много поживших, изрядно судьбой потрепанных пожилых воинов, в старости ушедших на покой детишек учить, так и отпрысков знатных семейств, отправившихся делать карьеру в религиозной структуре. Вернее, образовательно-религиозной. Они приносят клятвы верности Обители и богу, обязаны соблюдать более жесткие ограничения в быту, зато в обмен допущены к некоторым секретам и пользуются приличным статусом в обществе. К этому слою принадлежит Пожега, хотя она, будучи ученицей старейшины — случай особый.
К старшим старцам принадлежит верхушка малых Обителей, то есть раскиданных по другим городам и селам филиалов основной, и руководители некоторых отделов. Своеобразные заместители старейшин, причем иногда их влияние выше влияния официального начальства. Без поддержки старших бессмысленно надеяться вскарабкаться на самый верх; та же Весела Желановна заняла свой пост, потому что у неё прекрасные отношения с «южной группировкой» городов. У каждого старшего есть доступ к ресурсам и личная поддержка мирян, эти старцы обладают немалым авторитетом в обществе и способны при нужде на многое. Вплоть до объявления определенной территории «затемненной», что обычно ничем хорошим для её жителей не заканчивается.
Так вот, к чему я веду. Мы путешествовали делегацией, в состав которой входили два высших иерарха Синеокого плюс сошки помельче, но тоже значимые. Причем не скрывались в виду бессмысленности — кому нужно, всё равно узнают. Конечно, нам приходилось задерживаться в любом мало-мальски крупном населенном пункте. Старейшины разделили между собой обязанности, и, пока Сутимир Домаславович проводил службы, поминальные ритуалы, встречался с боярами, благословлял детишек именем бога и читал красивые проповеди, наша патронесса общалась с элитой второго эшелона и проводила идеологическую накачку местных старцев. У неё хорошо получается доносить до собеседника, насколько он тупой.
В приоткрывшуюся дверь выскользнула госпожа Втора, вслед ей из комнаты донеслось:
— … головой надо думать, Хотен! Будто ты не знаешь, что Гюрятичи о всех твоих делишках Короткому Шагу…
К сожалению, секретарша быстро захлопнула дверь, и подробностей головомойки мы не услышали. Втора, окинув нас предупреждающим взором, развернулась и пошла в сторону спуска со второго этажа административного корпуса, где мы сейчас находились. Дождавшись, пока её шаги окончательно стихнут, Стоян тихонько прошептал:
— Как думаешь, за что она его?
Я молча пожал плечами. Что-то натворил местный глава.
— Про Гюрятичей я слышал, — не успокаивался напарник. — Купцы из Золотой Сотни, с Мстиславлем торгуют.
Тогда, вполне возможно, в самом деле связаны с Коротким Шагом. Хитрейшая из Обителей покровительствует торговцам и ростовщикам, Синеокий последовательно проталкивает интересы ремесленников, иногда между ними случаются противоречия. Хотя чаще они… Или пора говорить «мы»? Чаще мы выступаем единым фронтом против Испепелителя и Лесного Князя. А насчет того, в чем провинился старец Хотен, есть у меня версия.
У Обителей не так много источников дохода. Во-первых, «пожертвования» родителей маленьких учеников. Во-вторых, плата за продвинутые курсы и тому подобное. В-третьих, деньги за нестандартные разработки, то, что в прежнем мире называли ниокр. Последнее случается редко, ибо к новинкам народ недоверчив. Таким образом, официально носители божьего Слова существуют на добровольные взносы верующих, потому что всё, перечисленное выше, потребностей не удовлетворяет. Фактически же каждая Обитель всеми силами пытается срубить денежку иными путями, что ей, между прочим, запрещено. В Завете несколько статей говорят о том, что старцы должны только учить, не вмешиваясь в развитие человечества.
Скорее всего, Хотен устроил маленький гешефт, повел себя слишком нагло и попался. Если бы вёл себя не нагло и соблюдал приличия, на его шалости закрыли бы глаза. Обвинять Обитель без железных доказательств на руках чревато, да и с доказательствами немногие рискуют — только те, у кого мощная крыша за спиной, в смысле над головой.
— До сих пор? — решил я поддержать разговор.
— Не, ты что! Мы ж воюем. Побьют наших купцов мстиславльцы.
— Не побьют, если через нейтралов торговать.
— Я не спрашивал, — пожал плечами Стоян. — Так, со знакомцем парой слов перекинулся. Он как раз шел на службу к Сутимиру Домаславовичу, чистого огня получить.
А, точно. Забыл сказать про отправление обрядов. Старцы проводят различные ритуалы, за что им «кланяются» деньгами. Усопших в последний путь провожают, землю и строения освящают (к слову, реально полезная процедура) или вот чистый огонь добывают. Считается, что полученный с помощью трения огонь, принесенный в домашний очаг, помогает сохранить лад в семье и отвращает беду.
Спереди послышался легкий шум, в лестничном проёме показалась одна из местных девушек. Я видел её на кухне, когда за спиной Веселы Желановны обходил Обитель — старец Хотен показывал, как они живут, демонстрировал достижения, так сказать. Девушка несла в руках серебряный поднос с чайником и чашками, в коридоре вкусно запахло выпечкой. Правда, ступив на последнюю ступеньку, носильщица слегка покачнулась, но тут же выпрямилась, неловко огляделась и направилась к нам.